Когда и как на земле появились оборотни? Поверья древности
Сразу предупрежу: если уважаемый читатель рассчитывает на мистику в
рассказе, то совершенно напрасно: кровавые истории с участием
потусторонних сил не являются в нем основной темой. Ведь вера в
оборотничество возникла у наших далеких предков из убеждения о
родственных связях и близости животных с людьми.
Индейские мифы
повествуют о том, что люди и животные были прежде едины, а различались
лишь одеждой. Облачение зверя в шкуру считалось временным явлением, так
сказать, «прикидом на выход», а у себя дома – в норе или берлоге – он
вполне мог ее снимать, становясь человеком. Потому и обрядовые костюмы
предусматривали звериные шкуры и маски.
По утверждению С.А.Топорова, «идея оборотничества вообще приурочивается
обычно к тому животному, которое в данной стране служит главным
предметом почитания, представляя особую опасность для человека». Если в
Европе это, чаще всего, волк, то в иных регионах – тигр, ягуар, леопард и т.д.
В бушменском предании женщина превращается во льва и охотится на
антилоп, чтобы накормить мясом голодного мужа (о том, почему он сам не
мог добыть пропитание для семьи, умалчивается). В чукотских и китайских
сказаниях фигурируют женщины-лисицы. Верховное божество обских угров
имело сыновей, которые обращались кто в лебедя, кто в гуся, кто в
ястреба, кто в щуку. Марийская богиня очага Юртава оборачивалась то
черной кошкой, то серым зайцем.
Любопытно, что способностью к оборотничеству часто наделялись
герои-первопредки тех или иных племен. За примерами далеко ходить не
надо. Наш былинный богатырь Вольга Святославич превращался в волка, а
то и в сокола и даже в муравья. У саамов Мяндаш-дева становилась
оленем, и сын ее, Мяндаш-парень, тоже обладал аналогичной способностью.
А Василиса Прекрасная,
что рядилась в лягушачью кожу? А Царевна Лебедь? А Финист – Ясный
сокол? Нельзя не отметить, что речь идет в этом случае о самых что ни
на есть положительных персонажах, и никакого зла в превращениях не
усматривается.
К.Васильев "Вольга Святославич"
Как же случилось, что оборотни стали представляться чудовищами?
Подобное верование возникло из того, что оборотничество стало в
обязательном порядке приписываться колдунам, шаманам и знахарям. Суеверия
русичей предписывали, что они могут представать в виде волков, собак,
лошадей, кошек, свиней, жеребят. В украинских и белорусских поверьях
они появлялись в облике свиньи, собаки, кошки, сороки, жабы; в
парагвайских и малайских – в образе тигров, в бушменских – в виде
шакалов. Вот отсюда и проистекают страхи перед оборотнями.
Индейцы племени майя
полагали, что колдун, представший в образе животного (собаки,
поросенка), способен взглядом убить человека; малайские семанги
считали, что в зверином обличье колдуны поедают людей, как живых, так и
мертвых, причем вместе с костями.
Геродот сообщал о свидетельствах греков и скифов относительно невров,
обретавшихся, кстати сказать, на земле белорусской, которые все сплошь
были чародеями и на несколько дней в году становились волками. Сами
белорусы верили в особых чаровников, превращающихся в волков, которых
ни убить, ни изловить невозможно.
Но почему же колдунам у разных народов непременно приписывалось
оборотничество? Да потому, что считалось, будто они понимают язык
зверей и птиц, т.е. родственны им. Вот так перевернулось древнейшее
представление о связи всех людей с животными, оставленное лишь для
особой, ведьмаческой категории.
И на этом основании в пору мрачного средневековья всех заподозренных в колдовстве
отправляли на костер. Появился даже термин – ликантропия (в современной
медицине так называют форму умопомешательства, при которой больные
воображают себя превращенными в зверей, преимущественно в волков).
Собственно говоря, здесь можно усмотреть процесс отдаления человека от
природы, выжигания стародавних представлений об общности людского мира
с другими ее царствами.
Даже способы обретения животного образа постепенно менялись. Если
сначала (сообразно первобытным представлениям о шкуре/коже как одежде)
достаточно было обрядиться в звериный либо птичий или рыбий костюм, то
затем процедура стала предусматривать кувыркания, удары оземь, прыжки
через определенным образом расставленные колышки.
И область превращений по мере переноса акцента с почитания животного на
приписывание ему злого умысла стала расширяться. Появились взгляды, что
колдун-оборотень может и другим людям придать зооморфный вид. Например,
у славян (русских, украинцев, белорусов) возникло такое поверье:
колдун, не приглашенный на свадьбу, может превратить новобрачных (а то
и вместе со всеми гостями) в волков. Саамы посчитали, что
колдуньи-нойды способны из человека сотворить кошку, а парагвайцы сочли
возможным обращение людей по воле колдуна в выдр. Меняется мир, меняются взгляды. Человек забыл язык зверей и птиц, извел
многих из них, оставил в прошлом представления о родственных связях,
засорил и замусорил сушу и воды Земли,
дав природе иное название – окружающая среда. Не находите, что звучит
несколько высокомерно? А вот если бы память предков вернулась, стали бы
люди относиться к животному миру по-родственному?
